ЦветныеCны, 56 - 15 января 2009 21:43

* Пиво - это плебейский напиток. Львятам не стоит верить в Гамбринуса.

Это лекция, которая была записана на диктофон, поэтому изложено немного бестолково. Мне не захотелось значительно менять стиль.
Вообще-то данный текст - ответ на вопрос Lj-юзера "iafet", который звучал так: 'Скажите, а если бы Вы родились женщиной, Вы бы приняли такие рассуждения?' Вопрос был задан в задан в комментариях к небольшому эссе 'Иисус и материнство'.



* * *


Сегодня мы будем говорить об истине. На днях я разразился небольшим наброском, философским эссе, где пытался показать, что христианство в его изначальном, Христовом понимании, несовместимо с материнством. Мне тут же задали в комментариях, внизу текста, вопрос: 'Скажите, а если бы Вы родились женщиной, Вы бы приняли такие рассуждения?' Это заставило меня задуматься, кто и на каких условиях принимает такие рассуждения, кто принимает какие-либо рассуждения вообще. Кто принимает истину? Поэтому сегодня мы поразмышляем об истине.

Вот я написал некий текст, в котором обозвал одно слабое, но очень популярное произведение 'дебильным'. Тут же в комментариях объявилась некая леди, она написала: 'Как это? Да я же сейчас его читаю?!'
Я вижу, что этот пример вам не всё ещё говорит. Тогда возьмём другой.

Допустим, я разговариваю с каким-то человеком, это все равно с кем, например с программистом, и в разговоре говорю ему: 'Пиво - это плебейский напиток'.
Я сказал правду. Пиво действительно плебейский напиток! Аристократичный напиток - это вино, по возможности многолетней выдержки, это аналог аристократической родовитости. Угадайте, какова будет реакция моего программиста? Он скажет: 'Какой плебейский?!!! Да ты что!!! Это что я, плебей по-твоему?!'
И вот здесь я начинаю размышлять. Ведь я же сказал: 'Пиво - плебейский напиток', я не утверждал, что этот программист - плебей.
Утверждение 'пиво - плебейский напиток' - это истина. Эта истина не зависит от того, любит ли мой собеседник пиво; любит ли пиво вообще кто-нибудь. Это объективная истина.
Я мог бы сказать ему: 'трава зеленая'. Но к траве он отношения не имеет, поэтому если б я ему сказал, что трава зеленая, он бы не отреагировал. Вместо этого я говорю: 'Пиво - плебейский напиток'. И он реагирует.

А из этого следует вот что. Он отождествляет свою любовь к пиву с истиной. Дальше поехали. Он не просто отождествляет свою любовь к пиву с истиной, он отождествляет с любовью к пиву самого себя. Он отождествляет себя, свое 'Я' с любовью к пиву, а не с истиной.
Более того. Он ставит свое 'Я' выше, чем истину. Он соединяет своё 'Я' не с этой истиной - 'пиво есть плебейский напиток', а с тем, что он любит. Его любовь ему ближе, чем истина, что 'пиво - плебейский напиток'.
В конечном счёте, истины, отвлечëнной истины, для него вообще не существует; есть совокупность собственных привязанностей, каждая из которых и есть истина. Истина для него - это то, что ему хочется. То, что я хочу, и есть истина. Существует только одна истина, вернее, одна реальность - реальность моих желаний, вне его ничего почти нет, это такой потребительский солипсизм.
Истина не отделима у него от желания и потребностей. И он не умеет абстрагироваться, отделить своё 'я', вычленить его из этой совокупности.

Если бы он умел абстрагироваться, мой собеседник вздохнул бы и сказал: 'Да, пиво - плебейский напиток. Но что поделаешь - я всё равно его люблю!'. Если же он говорит: 'Это что же я, по-твоему, плебей?!', это означает не только то, что он ассоциирует свое 'Я' с любовью к пиву. Его душа, его 'Я', эго, состоит из этой любви к пиву, любви к тому, любви к другому, к третьему - но не к истине! А вот отвлечённая истина для него - абстракция. Она вообще как бы не существует!

Он не готов принять истину, если она противоречит его потребностям, его привязанности, его любви. С истиной, с поиском истины, он себя не ассоциирует. И поэтому в принципе людей в общем можно поделить на 2 категории, хотя это будет очень условное деление.
Первое - это люди, которые умеют абстрагироваться от собственных привязанностей (или даже жизненных потребностей), и искать истину, или, по крайней мере, стараются её искать, они ставят перед собой такую цель. А вторая категория людей, которые этого не умеют; они обижаются. Именно это человеческое свойство имелось в виду в работе 'Христианство и Мировое Бабство'; я именовал таких мужчин 'бабами', бабами независимо от их половой принадлежности.

Это такие, знаете, женоподобные люди. Когда женщине говоришь: 'Не люблю одежду вызывающих, кислотных цветов. Это - свидетельство самоутверждения', то не стоит и гадать, как женщина в такой одежде отреагирует. Естественно, что она сразу надуется: 'Ах, та-а-а-ак!'. А почему, собственно? Кислотные цвета может быть действительно связаны с подростковыми комплексами. Но женщина не хочет ничего слышать о своих комплексах, не хочет размышлять о них, она хочет слышать приятное, как и наш программист.
Это неумение отделять себя от своих привязанностей, свое 'Я' - это почти детство. У человека есть стадии становления, формирования его как личности. Сначала он учится отличать себя от окружающих предметов: вот моя рука, а вот это пелёнка, а это игрушка, это разные вещи. Ведь когда он рождается, он не понимает, что это разные вещи. У него в психике это всё едино, это одно. Потом ребёнок в развитии отделяет себя уже от родителей, он начинает понимать, что это другие люди, отличные от него.

• 
• 
•